|
Все входящие бесплатно
Первый курс. Актерское мастерство. Система Станиславского. Секс с презервативом. Пьянки. Первый выкуренный косяк и первый косяк, который тебя по настоящему торкнул. Секс без презерватива. А на парах тебя готовят к кино. Ты уже понимаешь, что киноактеры не самые умные люди на земле, что они не самые красивые, что они не самые талантливые и даже не самые богатые. Забыться от этого не помогают секс, алкоголь и наркота. Но выбор брошен тобой - ты все равно стремишься на пленку - и фишка легла на зеленое сукно. Ставки сделаны, ставки больше не принимаются. Пока. Судьбы веретено должно обернуться и число выпасть. Тогда можно будет остаться в "искусстве", уехать в свою тьмутаракань и работать кем угодно за мизерные деньги или выйти замуж (здесь там - без разницы, но скорее всего не по любви, а из-за денег). Что еще? Забыла покрасить губы вчера купленной помадой из новой коллекции фирмы…
На втором этаже к нашей шайке-лейке первокурсников, затарившейся в лифт на первом, добавился один профессор и студентка явно последнего-выпускного года, на ней уже краска начала опадать, но ей же и не на первые роли, так в массовку или табличкой щелкать. Все время забываю как эта штучка называется, которая дубли чекрыжит - клац-клац.
Не прочитала то, что задали. Занималась другим - глянцевым сентябрьским журналом и последней книгой модного сейчас писателя. Лучше бы читала то, что задали, но елозить поздно - не сдам. Кромвель водил в "якиторию", что значит шашлычная для лохов, возомнивших себя самураями, и я там долго ломала маникюр о палочки. Сволочь, даже не захотел покормить по-человечески. А потом удивляется, что ему ничего не просветило ночью. Журналы и книжка - вот кому я отдалась в час полночный. И это был правильный выбор, если сравнивать с Кромвелем. Все относительно, тот лохматый и седой дядька, что не постыдился показать всему миру свой язык и чью длинную фамилию я все время забываю, был прав. Сравниваешь модного писателя и гламурный журнал вместе взятых с творчеством Федора Михайловича Достоевского - да даже не со всем творчеством, а с одной книгой - и они отправляются в корзину с надписью "Ацтой" (через "ц" если и не благозвучнее, то явно круче). А если сравнить их же с Кромвелем после шашлычной по-японски и пузыря нашей водки, то вроде как и ночь удалась…
На четвертом или пятом профессор вышел и за собой увлек трех пассажиров. Но это было не важно. Важно то, что в лифт вошел кадр. Забавный парень, весь такой в белом, хотя была уже почти осень не только по календарю, но и по температуре. Майка без рукавов, брюки из холста, похож на вестника лета, который припозднился и скоро отбудет на юга. Он держал в руках маленький, но довольно дешевый (не раскладной) мобильник и молчал. Уже зайдя в лифт, он чуть шире улыбнулся, потом как будто опомнился - но не этой своей улыбке, никому не адресованной, а тому обстоятельству, что зашел. Хотел было метнуться назад, понял, что опоздает или ему придется расталкивать народ, - смирился и успокоился, хоть и до этого был спокоен и умиротворен (всё это не было явно, скрывалось в мелких нюансах, легких изменениях еле заметных черточек его лица и плавных выверенных движений его статного тела). Всё эти его телодвижения и мимика длились короткий миг (между прошлым и будущим), я лишь успевала внимать, не вникая. Миг - другое настоящее. А он продолжает молчать в трубку. Такое впечатление, что он как будто знал, что лифт застрянет…
И лифт застрял между восьмым и девятым. То ли от внутренней неполадки, то ли от прыжка Гоши, который не мог стоять спокойно и бездействовать - слишком сложно для его холеричного (от слова холера) и экстравертного (от слова вертеть) характера. Ему требовались приключения и он их получил - долго отбивался от нападок всех, кто считал его виновником нашей остановки (отбился). Но ругали его довольно вяло - для нас, сумасшедших и отмороженных, темпераментных и имитирующих, талантливых и бесталанных актеров из группы, № которой чернилами в зачетке выведен моей. Да и кому охота на пару, когда можно застрять в лифте такой теплой компанией как наша. Лифт - причина уважительная. Но я не участвовала ни в массовой бойне Гоши, ни в "Гоша всех легко берет в плен", ни в последующих разговорах о житие-бытие-ё-нашем-всем (как кто где пил, похмелялся, трахался и что из этого вышло или только выйдет). Я навострила ушки и слушала, мне хотелось услышать его голос. А он непозволительно долго для моих нервов, склонных к выведению мелодий истерических, молчал. Но дождалась, и никого не пришлось убивать.
- … - сказали ему и вот наконец он потрясающим мое естество (умное слово, которое я не забываю) шепотом произнес:
- Представь, что у тебя в штанах муравей. Прямо там. Кусает. Вот у тебя есть всегда такой спутник. И ты для кого-то являешься муравьем в штанах. Если подобное положение дел устраивает цепочку, то она не порвется. Солнечно!
Дал отбой вызову, но не положил мобильник в карман, держит в руке загорелой. Крайне позитивный тип, вновь посмотрел на меня и улыбнулся. Я покраснела до корней некрашеных непозволительно долгое время волос (на двое суток дольше, чем позволял мой вкус, но финансы выводили рулады романсовые и не давали своего "добра" на покраску), причем покраснела без участия Станиславского системы.
- … - ему снова позвонили. Мелодия была знакомой, кажется из французского кино… точно - фильм "Игрушка" с Пьером Ришаром.
- Когда двигаешься, не так мучительна бессмысленность бытия. Путешествуй, пока не надоест. Потом позвони, если позволит роуминг.
- … - видимо, с ним не согласились.
- В спорах рождается не истина, а компромисс, или война. До свидание.
Он улыбнулся, на этот раз стенке лифта, я начала ревновать.
- … - ему снова позвонили. Да кто он такой? Справочное бюро етэка?
- Не важно где находится твоя голова, важно, чтобы счастье находилось внутри нее.
Снова улыбается. Может, он из психбольницы сбежал, или того, гуру просветленный лучше, чем оптика дорогих фотиков (иногда я читаю и мужские журналы, а там пишут не всегда только о нас, красотках).
- … - молчание на этот раз длилось минуты три.
- Уж лучше хаос женщин, чем порядок мужчин.
Я, кажется, того. Влюбилась. Медленно обвожу взглядом сокурсников. Вроде бы, не заметили. Ну и монтаж (обрезание для кинопленки и бесталанных, на ней засветившихся) с ними!
- … - я становлюсь поклонницей. Весталкой при оракуле, или как это там называлась. Точно, что не проституция. А ведь он снова улыбается. И где только повод находит?
- Смысл жизни в каждом твоем действии и в любом неделании, и в то же время его нигде нет.
У него такие светлые глаза. Как у эльфа. Хотя эльфа я ни разу в жизни не видела. Больше всего на эльфа похож Франц Кафка, хотя на фотографии свет из глаз этого писателя смазывается, но если бы фото не было, то я его (свет) вообще бы не увидала. Опять относительность из бытия прет. Да, эльфийские серые глаза, как у Кафки. Только в живую светлее и как будто в этот свет поднимаешься (точно не падаешь!)
- …
- Слушай, ты кажется, изучаешь французский усиленно. Переведи мне следующую фразу: "Жю сан жю, жю ма сан жю ма".
- …
- Это не абракадабра. Фраза имеет смысл. Когда переведешь, позвони.
Всё. Больше не могу молчать. Тем более я тоже изучала язык на котором говаривал Вольтер, Мольер и, кажется, Шифоньер пока того не гильотинировали на дрова в блокаду Ленинграда.
- А что значит жю сан жю, жю ма сан жю ма?
- Звонила Рената Хаматова. У нее сейчас какой-то проект во Франции, вот она язык усиленно и штудирует. Но фразу не переведет. Потому что это татарский, она его знает, но звучит набор слов так, как будто это француз на Монмартре бубнит своей возлюбленной о каких-то приятных пустячках. Жю сан жю, жю ма сан жю ма (как он это говорил, словно его язык пробрался в мое лоно и щекотал…) Многие знатоки языков покупаются.
- И как это с татарского переводиться? - это говорила не я, это говорила через меня какая-то зануда, зачем спрашивать сейчас?
- Моешь мой, не моешь не мой.
- Забавно, - возвращаюсь на землю с небес, точнее, в лифт, застрявшей между ними.
- Ага.
- … - ему снова позвонили.
Еще одна странность, никто из моих коллег по учебному цеху не обращал на парня ровным счетом никакого внимания, никто не выделили его реплики из шума-гама-беседы-фона, никто не заинтересовался. Вот так, наверное, и боги остаются для смертных невидимыми, когда не творят спецэффектов, а последние им вовсе и не нужны.
- Синяки порой учат лучше учителей.
И снова кто-то от разговора с ним успокоился, или взволновался, короче, изменился, услышав себя. Ведь мы почти всегда знаем ответы на все мучающие нас вопросы, но или боимся услышать ответа, или он нам не нравится, а вот когда другой, для нас авторитетный товарищ скажет нам то же самое, но быть может, другими словами, тут мы млеем и падаем ниц. И признаем чужую мудрость и свою глупость.
- Ты как будто Оракул. Знаешь ответы на все вопросы.
- Я-то? нет, Оракул - это индустрия, а я просто по телефону трещу.
- А счета кто оплачивает?
- Никто. У меня все входящие бесплатно, а сам я никому не звоню.
- Почему?
- Мне это не нужно, - и он снова улыбнулся, на правой щеке ямочка, чуть желтоватые зубы выстроены в хищный но не страшный ряд. Искренность - одно слово, которое подходит к описанию его улыбки. Но оно хоть и подходит, но ничего не объясняет, лишь молчит усмехаясь. - Тебе, кажется, хочется отсюда выйти?
- А тебе, разве, нет?
- Я никуда не тороплюсь. Но, если хочешь, можно открыть двери.
Я прищурилась, чтобы чуть осадить распоясавшиеся зрачки, они как Вселенная - расширялись.
- Открой.
Он тихонько постучал по дверям лифта костяшками пальцев и выдохнул: "откройте, милиция". Двери дрогнули и открылись. Правда, не до конца, заглохли на половине, он посмотрел на меня и объяснил:
- Универсальным заклинаниям всегда недостает мощи.
- Ура! - и еще много всяких пустозвонных слов озвучили по сценарию (чьему, вот только?) сокурсники. Среди нас не было тучных и все пролезли "между Сциллой и Харизмой" (или как там зовется второе чудище из прошлого Греции).
Конечно, я не пошла на лекцию. Потому что он направился к лестнице (и это после всего, что между нами было!) Он бы просто ушел и всё. Я догнала. Он снова мне улыбнулся чуть шире, чем лестнице, по которой поднимался.
- Может быть, познакомимся?
- Ответчик.
- Что-что?
- Меня, разумеется, как-то зовут и фамилия есть у меня. Но точнее суть не передать. По телефону отвечаю и не автомат. Значит, ответчик, - и снова улыбка то ли святого, то ли демона.
- Наташа.
Вместо "очень приятно" он продиктовал шесть цифр, только много позже я поняла, что это не просто шесть цифр, а номер моего паспорта. Ему несколько раз позвонили, пока мы поднимались на четырнадцатый этаж. Но я перестала обращать внимание на эти пропуски в нашем общении, они стали фоном. Как будто знаешь человека сто лет и еще тысячу, а он хром, ты с ним гуляешь по давным-давно заведенному маршруту и не замечаешь хромоты его. Он зашел в кабинет и первый раз за то время, которое я его знала, повысил голос:
- Просыпайся, мудило!
Один очень важный человек от такого обращения встрепенулся. Улыбнулся (ни фига себе! я думала Ответчика выгонят в защей и меня до кучи тоже). Пожал руку ему, поцеловал мне и еще долго мешал нам остаться наедине. Хотя в любое другое время я была бы польщена общением с этим очень важным, по крайней мере, в нашем кино-мирке-24-кадра-в-секунду.
Ответчик и в метро отвечал на звонки. Зеленая линия, кольцевая, красная. Выныриваем из чрева подземного. Поднимаемся на последний этаж обычного (не элитного) дома. Однокомнатная. С камином. С настоящим камином из гранита. Но я перестала удивляться чему бы то ни было. Не электрический, ни газовый - настоящий камин. Ответчик положил заблаговременно приготовленных щепок, потом сухие, пахнувшие лесом, дрова. Расшевелил и вызвал из небытия недолгим прикладыванием язычка зажигалки в нужные точки огонь, и тот начал пожирать дерево и хрустеть. И снова звонил мобильник и снова он отвечал.
- А ты не можешь его выключить?
- Могу, но никогда этого не делаю. Даже когда подметаю улицы.
- Подметаешь?
- Я дворником работаю. Отсюда и квартира.
Он слегка качался на кресле-качалке, с облупившимися подлокотниками и протертой обивкой, и смотрел на пламя. И улыбался пламени. Но я уже не ревновала. Осматривалась. Ни телевизора, ни книг, ни радио, ни часов, ни стационарного телефона. Даже шкафа нет, из мебели только пласт CD-проигрывателя, на нем такой же марки усилитель, плюс стопка дисков и змеюки кабелей к двум колонкам, поставленных прямо на пол в углах комнаты (стерео по диагонали). В других двух углах кровать и столик антикварного возраста. На нем шахматы. И ни одной фотографии, ни с ним, ни кого-то другого (ни другой). Но как хотелось доказательств существования этого чуда, которое никто не замечал. Я решительно выдвинула один из ящичков. Там в одиночестве валялся паспорт, старого образца, то есть выданный еще в СССР. Из него и узнала - Алексей Седых. Родился в Казани такого-то декабря (темное пятно закрыло дату) 1976 года. Стрижка на фото, где ему шестнадцать, длиннее, сейчас это не теннис, а бокс без изысков осветления, мелирования, выбривания. Также на обозримых участках тела отсутствует пирсинг и татуировки (думаю и под одеждой никаких искусственных прикрас нет). Глаза так и мечутся - он теперешний во плоти, и он на фото, он из прошлого. Дальше фактов вереница: регистрации в Москве, как и прописки, как и жены, как и детей, как и воинской обязанности не имелось. Но ведь он даже и не носил документ при себе.
- Тебя не останавливают патрули на улицах?
- Нет. Иногда оттуда звонят.
- А ты все знаешь?
- Я ничего не знаю. Просто так уж повелось, что меня переполняют слова и часто эти же самые слова очень кому-то нужны. Вот мне и звонят. Все входящие бесплатны (как мантру повторил он рекламный слоган). Из меня выплескивается пустота, кому-то помогает, кому-то вредит. В общем, жизнь продолжается такой, какая она…
Он не договорил, а я не переспросила.
- А почему у тебя нет книг?
- Я пробовал читать. Всегда одно и то же впечатленье, что в прошлой жизни или жизни параллельной я строчки эти или даже те уже не раз стирал с бумаги взглядом.
- Похоже на Шекспира монолог, - про дуроскоп и видео и так было всё ясно. Но что-то внутри толкнуло и я спросила через собственную волю:
- Что такое кино? (как? я хотела знать, что думает он о том, чему я посвятила жизнь? мне боли хотелось или правды?)
- Кино - отдых для моральных уродов, не способных прожить свою жизнь самостоятельно.
- А телевидение?
- Это для них же героин.
Но только совершенно непонятно, он так думал, или повторял чьи-то слова извне.
- Если хочешь музыки, просто нажми на вкл, - с снова тот же вопрос: это он по сценарию или сам мне предложил? (так можно спрыгнуть с ума).
Я нажала - чуть слышно из мощных динамиков черных стала изливаться мелодия (я не узнала ее) - и села к нему на колени.
- Тебе все равно, здесь я или нет?
- Жю сан жю, жю ма сан жю ма.
И снова проигралась тихо мелодия из "Игрушки".
- Да.
- … - секунды, длинною в года, я была так близко, что расслышала как чей-то голос жалуется на судьбу.
- Судьбой мы часто называем волю того, о ком не подозреваем.
А я заплакала в плечо любимого с первого взгляда мужчины, который абсолютно мне не принадлежал и никогда… поцеловал несмело в шею.
Кресло качалось, огонь в камине пожирал дерево и вылетал окрыленный в трубу, выходящую прямо в космос бытия за Рубежом освещенного пламенем пятачка (рай ли был это или ад), где мы любили друг друга, или по крайней мере я любила, а он лишь позволял.
Он никогда не звонит. Всегда звоню я. Он улыбается, а я замираю от страха, ибо знаю: в любой день, ночь, утро или вечер он пусть не так же, пусть по-другому - но это абсолютно не важно! - может улыбаться другой. А мне кажется, что я полюбила дворника, не расстающегося с мобилой, навсегда. Всегда - никогда. Если самому не звонить никогда, то все входящие оказываются бесплатными. Как любовь, на которую иногда всех денег мира бывает мало. Можно плакать и рвать на себе волосы - мол, я такая несчастная, совершенно не затрагиваю его бытиё (знаю, надо через "е" говорить, но точки-нибм у "ё" нравятся), а он - ах и ох! - перевернул мою жизнь одним своим появлением. Можно. А можно улыбаться и жить. Счастливой. Можно, цитировать "Красную мельницу": нет ничего прекраснее на свете, чем быть любимым и самому любить. Но можно ведь и просто любить и быть такой счастливой, какой ты никогда не была, раз уж взаимность не получилась (в этот раз). Каждому своё. Из сумбура и мути слов я даже афоризм выловила, или девиз для себя-сейчасной: Я ищу любовь и жизнь, секс и смерть сами найдут меня.
Раньше мне надоедала почти вся реклама, в том числе и эта, а теперь я улыбаюсь когда слышу:
- …все входящие бесплатно…
Солнечно!
<<<на Рассказы
|