Рокеры и смерть

Поскольку Евро-2016 уже закончилось, а Олимпиада ещё не началась, рок-бандиты из группы Сorner (уголок, а не угловой, как думали многие футбольные болельщики) бездуховно пили водку в деревне Тимошкино. Разыскивающие их для литовки текстов архаровцы из МВД, ФСБ, гвардии и прочих силовых структур их не могли найти в этой Тьмутаракани. Да это и немудрено: сотовой связи (равно как и проводной) в деревне не водилось, участковый тоже отсутствовал, автолавка в такую глушь не заезжала, как и любители экологического туризма. По телевизору местные каналы не показывали, только первый и Россия, да и то с помехами, посему никто о рызыскиваемых рок-бандитоах слыхом не слыхивал. Радио фм-диапазона тут тоже не принималось (Попов и Маркони в печали). А то, что самогонку от бабы Нюры серьёзно глушит компания бородатых и загорелых мужиков в драных майках и таких же драных джинсах – так это дело в деревне обычное, они же платят деньги – платят, так и какие ещё вопросы? При этом рок-бандиты обросли щетиной и шевелюрой, загорели до черноты и никак не походили на свои рекламные плакаты. Узнать их было сложно.

Неопределенно какой по счёту вечер у костра, опостылевшая жареная на шампурах свинина, опостылевшая самогонка отличного качества. Всё пройдет и это тоже, ухмыльнулся бы царь Соломон, но он давно мёртв. Вот про смерть и заговорили. Смурной барабанщик Шершень подошел к столу в беседку и бесцеремонно начал толкать гитариста Роджера:

- Подвинься!

- Тебе что, как Гитлеру не хватает жизненного пространства? – ухмыльнулся Роджер.

Шершень не ответил, он всё мрачнел, какая-то тёмная материя одолевала его душу. Вдруг «страстоперца» барабанщика прорвало:

- А вот сидим мы тут, самогонку жрём и все умрём!

- Это ты к чему? – уточнил Анатолий.

- Да бессмысленно всё, ну раскидаем мы за свою жизнь сперму по бабам, ну выпьем несколько тонн горячительного, ну поорём песен под гитары – а потом темнота и ни хуя ты от этого не денешься! Как ни трепыхайся – конец один! – и Шершень махнул стопарь, чтобы смазать горевшие от возмущения трубы.

Фронтмена группы Петра Седых тема задела. Он после благополучного вырезания у него аппендикса как-то стал бояться умереть. Раньше жил и не тужил, любил прекрасную Весту, а тут вдруг часто стало страшно до холода в яичках – и днём и ночью ужас одолевал. Бляшка какая-нибудь оторвется и сосуд в мозгах закупорит или пламенный мотор сердце не выдержит оборотов и кирдык. Был Петя – а стал прах. И никакой жизни после смерти нет. Ибо нелепо. И страшно до ужаса, а ничего с этим поделать нельзя. Может, через сто или тысячу лет научатся органы у человека заменять или даже мозг помещать в киборга и тогда живи, пока Солнце не потухнет. А сейчас – шалишь брат, никуда ты от смерти не денешься. И за себя обидно, да и в целом за человечество. Мы просто все умрём.

- А что ты так грустно запел, Шершень? – спросил Роджер.

- Нормальная тема, мы же взрослые люди, а не дети и не прозомбированные всякими священниками имбецилы!

- А если всё-таки что-то после смерти есть? – Толик цеплялся за любую возможность жизни. У него болела мама, болела серьёзно.

- Ага, райские кущи, добрый дедушка с бородой и всякое такое… - далее Шершень стал ругаться так, как может ругаться только отчаянно пьяный барабанщик.

- Знал я одну девчонку, так её предки хотели продать жителям средней Азии. Это было в интересные 90-е годы, которые так любят либералы. Ну, девчонка наглоталась снотворного. Клиническая смерть, скорая – все дела. И вот она видела, как вылетала из тела. И туннель видела и свет… Сама рассказывала, без понтов, просто так, - рассказал Петя.

- Ты сам под наркозом свет видел?

- Нет.

- Ну и всё! – рубанул Шершень. – Ты мне ещё Евангелие или Коран процитируй. Боцман, ты же на войне был. Верят на войне в Бога или как?

Продюсер группы и по совместительству настоящий боцман на буксире прожевал шашлык, выпил самогонки и держал ответ.

- Да кто как. Кто с ладанками ходит или с этими, ну с арабской вязью такие надписи… кто-то не верит ни в Бога, ни в чёрта, ни в старшину. А миномёт или Град не разбирают – верующий ты или атеист – всю живую силу противника равномерно превращают в фарш.

- Во! – выдохнул Шершень и вдохнул в себя первач.

- Ты вот не веришь, пот и умрёшь, а кто-то верит и воздастся ему по вере, - упрямо гнул свою линию Толя.

- Аминь!

- Роджер, у тебя же дядя, кажется, тоже в клинической смерти был? – спросил Петя.

- Да, дядя Коля, он на Хляби (местное название одного поселка, входящего в Приозёрск) шел по обочине, а его машина сбила. Такое месиво, что врачи и не думали, что выкарабкается. Но выжил, долго лечился потом.

- Ну и что видел твой дядя?

- Да как и все, туннель.

- Галлюцинации мозга, которому не хватает кислорода и больше ничего! – Шершня в этот вечер было не переубедить. – И вообще, по-моему, в Голландии в одной реанимации поставили такой эксперимент: на крышках шкафов написали разные матерные ругательства яркими маркерами. И потом врачи спрашивали у якобы вылетающих из тела пациентов, что они видели. Ну, те ярко описывали, как вылетали, как себя видели на операционном столе... и никто, - слышите, никто! - не сказал, что паря под потолком видел матерные слова на шкафах. Так что все эти вылеты из тела - ложь, пиздёшь и провокация! До рождения тебя не было и после смерти не будет!

- Звёздное небо над нами и рок-н-рол внутри нас… - перефразировал Канта Толя.

- Чего? – не понял Шершень.

- Да расслабьтесь ребята, чего зарубились на ровном месте? – возмутился Роджер, который скучал без женщин и ему надоели разговоры не про барышень и не про секс с ними - Я вам лучше анекдот расскажу. Идут два буддийских монаха, один говорит другому: «Поспать бы сейчас». Второй: «В следующей жизни поспишь». Первый: «Ты в прошлой жизни это уже обещал!»

Выпили. На закуску к шашлыку Роджер рассказал ещё один анекдот:

Умирает папа римский. У ворот рая встречает его Петр.

- Как зовут тебя? - спрашивает апостол.

- Я папа римский! – гордо заявляет папа.

- Папа, папа, - шепчет себе под нос Петр, - сожалею, но папы римского у меня в списке нет.

- Но, но я же был заместителем Бога на земле!

- У Бога есть заместитель на земле?! - удивленно спрашивает Петр. - Странно, я ничего об этом не знаю...

- Я глава Католической Церкви!

- Католическая Церковь? Никогда не слышал о такой... Подождите, я спрошу у шефа.

- Шеф, - спрашивает Петр у Бога, - там один чудак утверждает, что он ваш заместитель на земле, его зовут папа римский, вам это о чем-то говорит?

- Нет, - отвечает Бог, - но погоди, давай спросим у Иисуса.

Бог и Петр объясняют Иисусу ситуацию.

- Подождите, - говорит Иисус, - я сам с ним поговорю.

Через малое время Иисус возвращается и смеётся до слез.

- Помните рыболовный кружок, который я организовал две тысячи лет назад? Вы не поверите, но он до сих пор существует!

Выпили, сдобрили свининку кетчупом, размешенным с майонезом (не очень полезные ингридиенты).

- Нехристи! – выпилил Толя.

- Аминь!

Петя припомнил один афоризм, который прочитал у мало известного писателя-прозаяка из Казани: «Сомнениями проверяй жизнь, верой – смерть». А ещё ему вспомнилась строчка Цоя, он взял гитару в руки и запел «Легенду»:

А «жизнь» - только слово,

Есть лишь любовь и есть смерть...

Эй! А кто будет петь,

Если все будут спать?

Смерть стоит того, чтобы жить,

А любовь стоит того, чтобы ждать...

Конечно, в дискуссии о смерти и жизни рокеры этой ночью так ни к чему и не пришли, просто продолжили бездуховно жрать мясо и пить самогон.

А совсем близко от них ходила смерть в обличие серых волков…

Рассказ «Рокеры и смерть» является составной частью рок-повести «Волки!»

<<<на Рассказы