|
Пока королева спит
Королева
"Ох, горе мне горе!" - причитал магистр. - "Казнить не могли целых девять месяцев, да за это время ребёнка можно родить (в этом Маркел абсолютно прав), а магистрат телился и обсуждал, мать-перемать! А сейчас они сбежали, порушив тюрьму, эх!" Он стал ходить по своему кабинету взад-вперед и бормотал что-то неразборчивое себе под нос, потом неразборчивое вновь стало разборчивым: "…если бы у меня был "Путь диктатора", но где эта книга? Говорят, что у коловоротов был один экземпляр - и где теперь эти коловороты? С ними можно было бы договориться, но теперь для этого нужно проникнуть в загробный мир, а я в него не верю. Тупик, опять тупик! Где мне взять силы, чтобы стать действительно тираном, меня же так только в народе называют. Необразованный народ, что он понимает в тирании, да я бы ему такую тиранию устроил…" - Маркел в конец замечтался и стал рученьками отмашки давать, не иначе своим легионам смерти приказа раздавал. Мечтай, мечтай, полированная лысина (наедине с собой он обходился без парика и представлял моему взору во всей красе), твои одиозно-харизматические планы пойдут в мусорную корзину наших хроник.
Но… и тут я вздохнула с сожалением (просто вздыхала я по привычке – мне же не нужно дышать во сне) на это вероятное будущее надо было ещё работать и работать. А в данный момент я была не способна отвлечь магистра шахматной игрой, да и встреча с верными подругами сегодня не планировалась, поэтому приходилось коротать время простым созерцанием происходящих в моём королевстве делишек.
- Вот это торкнуло так торкнуло! - раздалась речь с сильным иностранным акцентом у меня за спиной.
Я обернулась и обнажила свой стилет - мало ли, может магистр нанял убийцу-сновита, чтобы меня уничтожить на территории не являющейся вотчиной третьего "великого" магистрата? Но это был не душегуб, это была странного вида девица, судите сами: волосы яркого фиолетового цвета; на лице блестки; в носу - гвоздик на мавританский манер; в ушах - неисчислимое количество сережек, кроме того сережки были в бровях и в нижней губе девчонки… можно даже сказать, красавицы (я умею смотреть в корень явления); глаза измазаны чёрной краской, плюс слёзы под ними тоже чёрным прорисованы; на руках - шрамы и дешевые браслетики из бисера; тело, которое не мешало бы подвергнуть диете, прикрывает чёрный балахон с изображением страшных длинноволосых страшилищ и надписью на не нашем языке: "Поливающие дерьмом и кровью всех уродов", рядом с которой были ещё два рунических символа (разгадать их я не смогла); чёрные штаны были порваны, причем порваны специально - протереться в таких местах они никак не могли; на ногах высокие ботинки, как у серой стражи. Не надо было обладать семью пядями во лбу, чтобы понять, девица не из нашего королевства, а быть может и не из нашего мира. И точно она в депрессии.
- Кто ты? - можно было, конечно, спросить что-то более оригинальное, например: «Ты, случайно, не подружка лупоглазиков?»
- Я - Кристи, а ты кто по жизни?
- Можешь называть меня просто - ваше величество.
- Круто, подруга, под кого косишь?
- Под королеву.
- Не хило. А где это мы?
- Не знаю где ты, а я - в своём королевстве, точнее во сне про моё королевство.
- Не гони пургу, я видела чёрный туннель, потом свет - всё как в книжках пишут. Теперь должны быть ангелы или черти. А ты не то и не сё…
Значит это я-то на ангела не похожа?! Во-первых, я отомщу, во-вторых, я жестоко отомщу, в-третьих, она ещё об этом пожалеет!
- Ага, ни Богу свечка, ни чёрту кочерга! И как же ты прошла туннель?
- Наглоталась снотворного, цельный флакон оприходовала и думала уже в нирвану окунуться, а тут ты сидишь, весь кайф обламываешь.
- А зачем тебе так много снотворного понадобилось за воротник закладывать?
- Ну ты чё, вообще ни во что не врубаешься? Чтобы заснуть и не проснуться.
- У меня другая проблема, я проснуться не могу, - действительно, каждому – своё.
- Так это же чумаво, подруга, не напрягайся только по пустякам, дурь тебе досталась высший сорт, к гадалке не ходи! Чо принимала то?
- Шампанское…
- С шампусика улетела?! Ни фига себе, да вы здесь зажрались, вашу мать!
- Повежливее, Кристи, у тебя что, было трудное детство, и ты чем-то обозлена на весь свет?
- Нет, только на одного урода, точнее это я теперь врубилась в то, какая же я дура - из-за этого гоблина решила покончить с собой. Да он моего обломанного ногтя не стоит!
Только тут я заметила, что у Кристи потрясающий маникюр: на каждом ногте был изображен череп со светящимися глазами. И цвет черепов на каждом ногте разный. Милота!
- Ух ты! Сама делала?
- А то!
- Сделаешь мне такой же?
- Говно вопрос! - сказала девица и я поразилась тому, каких только форм может достичь простое утверждение в узких социальных группах, вырабатывающих свой арго.
Кристи достала прозрачную косметичку - вот такую я хочу себе! - и занялась моим маникюром.
- А у этого твоего гоблина есть имя?
- Чёрт он голимый, а зовут его Чиж.
- Так его родители назвали, пичужек что ли любили до умопомрачения?
- Неа - Валера, его ник всамделишний, но кто же в тусовке ими пользуется, отстала ты от жизни, подруга.
- А тебя как зовут на самом деле?
- Алёна, только ты меня так не зови - не люблю! Окей?
- Говно вопрос!
- А что это за лысый чёрт тут у тебя отирается, папик?
- Нет, это не мой отец, это мой враг. Он наяву сейчас управляет моим королевством… а должна – я… но меня он усыпил, - я следила за процессом преображения моих ногтей и отвечала просто и без затей.
- Борьба за власть, пирамида хищников, орально-анальные раздражители, врубаюсь, лажа это всё, вам сознание надо расширять, да истину искать, а вы напрягаетесь из-за пустяков.
- А ты можно подумать мир хотела спасти, когда таблеток наглоталась! – возмутилось моё величество.
- Сама свои ногти пили тогда! - она оттолкнула мою руку и стала тыкать пилочкой в лысину магистра, но Маркелу, естественно, это было всё равно, что мёртвому припарка - Кристи же находилась со мной в моём сне.
Я подумала, что сейчас для меня хороший маникюр важнее монарших амбиций и попросила прощение.
- То-то. А то начала на мозги капать. Я же тебе можно сказать душу открыла, а ты - мораль читать, как правильная! Но прикид у тебя атасный, только волосы блеклые какие-то, с шампунем ошиблась?
- С шампанским? Я давно таких ванн не принимаю - всё естественное.
- Натур-продукт? Блондинки сейчас не в моде, журналы бы тебе грамотные подтащить, а то засыхаешь в своей провинции…
- Это моё-то королевство провинция?!
И я показала ей, где зимуют настоящие провинции.
- Ну, извини, подруга, я же не знала, что у тебя пунктик по этому делу, больше не буду!
- Ладно, Кристи, забыли.
- Кстати, у тебя тут можно будет на пару дней вписаться?
- Что?
- Переночевать тут можно?
- Да, только здесь нет дней и ночей, здесь время не течёт…
- Так мы что, совсем не старимся?
- Да в смысле нет.
- Вот залетела-то! Я что, так и останусь несовершеннолетней на всю жизнь?!
- Жизнь у тебя не здесь, тебе надо вернуться назад.
- Чо я там забыла, у тебя тут клёво!
- Разберись с собой: Чижа - отдельно, Кристи - отдельно. Ты же сама сказала, что совершила ошибку, когда пыталась совершить самоубийство, теперь самое время её исправить.
- Так я же вроде того - на том свете, теперь поздняк метаться.
- Это тебе только так кажется. Что это вообще у вас, у молодых (тут я немного лукавлю - я тоже молодая), за привычка - чуть что, на тот свет отправляться. Успеете ещё. Слава Джульетты покоя не дает?
Знать бы ещё кто это – Джульетта, слово само в голову заскочило.
- А кто это?
- Если не знаешь - забудь, по-другому объясню.
- Попробуй.
- Жить хочешь?
- Где?
- Вообще жить?
- Так я же вроде как не умерла, вечная душа и всё такое…
Тут мне пришлось туго, я ведь не знала законов её мира и даже не знала, существует ли он - её мир в действительности или он только плод чьего-то (может быть, и моего) воображения.
- Есть твоя жизнь и твой путь. Ты прервала их естественный ход и думаешь попасть сразу в дамки – но так не получится. Нужно пройти все клетки по очереди, и никто тебе в этом не поможет, даже я, конечно, я помогу тебе, но лишь вернуться назад, - надо было как-то смягчить этот момент, и я перешла на лирику. - А Чиж ещё пожалеет, что не обращал на тебя внимания - я тут тебе наколдую такого принца - у тебя волосы выпадут!
- На хрена мне такое страшилище? - она всё-таки засмеялась.
- Для коллекции, потом ещё благодарить меня будешь.
- Посмотрим.
- Нечего смотреть, надо действовать. Кстати, чтобы сбросить вес тебе надо будет сделать вот что: собери крапивы, лучше всего на кладбище или в заброшенных садах - там она более…
- Правильная? – подсказала Кристи.
- Да. Так вот месяц диета крапивная - то есть крапиву добавляешь во все блюда, даже в мороженное. И вот через тридцать и ещё три дня - будешь стройная как я. А где надо, - я обтянула платье на своей груди, - ничего лишнего не исчезнет.
- Зуб даешь?
- Даю! – а пальчики-то по привычки за спиной скрестила, не хорошо, наше величество!
- Клевота! Эх, если бы это был не сон… Остальное - я согласна - глюки от колес, но ты… короче, я рада, что тебя нашла!
- Тогда пойдем в твой мир, - я приглашающим жестом протянула ей руку.
- Да не хочу я ничего исправлять, мне и здесь хорошо! - опять заупрямилась Кристи.
- Понимаешь, это, - я обвела рукой все вокруг, - мой сон. Когда меня разбудят, а меня разбудят - всё, что ты видишь сейчас, для тебя исчезнет. Что будет при этом с тобой, я не знаю. Скорее всего, ты отправишься в свой мир, а где там твоё тело?
- Я лежу на флэту у Белки.
- Давай посмотрим, так ли это на самом деле.
- Да что тут глядеть - меня до утра хватиться не должны, а мы тут у тебя не больше двух часов сидим.
- Это тебе только так кажется…
Когда временно не можешь реализовать свои творческие задумки, помогай другим – это мудрость древних, а они не дурнее нас были. Я решила помочь вернуться Кристи в её тело. Но всё было не так просто, моя маленькая гостья быстро сменила тему.
- Когда у тебя был последний роман? - спросила она неожиданно.
Я стала считать, сколько столетий сплю, плюс ещё… получалось значительная цифра.
- Значит у тебя недотрахит в тяжёлой форме, - констатировала Кристи, не дождавшись окончания моих подсчетов.
- Что? – даже возмутиться сил нет.
- Недотрахит. Тебе нужен секс, простой здоровый пересып с молодым жеребцом.
- Где же я тебе его здесь нарою?
Кристи проворно села ко мне на колени и проворковала мне на ушко:
- Ну, не обязательно жеребец.
Её фиолетовые волосы сплелись при этом с моими золотыми. У неё оказалось есть ещё серёжки - на языке (эту я уже видела, но ощутила только сейчас) и в других интересных местах…
Как всё-таки иной раз бывает хорошо и неожиданно хорошо тоже бывает…
- Стену не видела, когда ко мне летела? - вернулась я к нашим старым баранам, то есть к пути, по которому можно было отправить Кристину домой.
Мы, безусловно, были славной кошачьей семьей: она шаловливым котёнком, я - молодой мамой-кошкой или даже мамой-львицей… но рано или поздно представители семейства кошачьих выпускают своих детишек на волю. А для Кристи воля - её настоящий мир.
- Вроде нет, только стенки туннеля, чёрные такие, - она попыталась руками показать мне эти стенки.
- Нет, не то, ладно, сначала махнём сквозь веер, а там видно будет… - я взяла Кристи за руку и потащила сквозь различные сновидения.
- Вона я, смотри! - завопила она как полоумная, когда увидела себя внутри белой кареты с красной полосой и крестом.
- Кто такие эти люди?
- Врачи скорой помощи.
- Хорошо, помоги этим вашим быстролекарям, закрой глаза, успокойся и как бы ныряя, погрузись в себя. Раскрути свое желание вернуться и чётко и внятно произнеси про себя: "Хочу домой!" Вот и всё.
- Типа тренинг что ли?
- Называй, как хочешь, только действуй и не думай.
- Вот это я умею, не думать.
- Прощай!
- Эй, подруга, а поменяшки? – всполошилась, Кристи
- Какие ещё поменяшки?
- Баш на баш, ты – мне, я - тебе. Держи, - она протянула мне свою прозрачную косметичку, - Я видела, как ты на неё глаз положила.
Я в свою очередь отколола заколку с алмазом и протянула её Кристи:
- Не поминай лихом!
- Ого, настоящий брюлик?!
- А то!
Мы обнялись на прощанье, поцеловались, наши языки сказали друг другу последнее «прощай» без слов, и я направила Кристи в саму себя. Местные лекари в белой карете с синим огоньком на крыше засуетились и стали говорить непонятное про пульс, давление и ритмы сердца. Если бы я сочиняла рулады, то вывела что-нибудь такое под гитару: «моя жизнь едет в белой машине с голубым огоньком!» Кристи открыла глаза и громко приговорила: "Чижа убью!" Я поняла, что с её духом всё в порядке и решила одним глазом посмотреть на мир, из которого ко мне пришла Кристи. Попытка оказалась неудачной. Я прочла на стене одного здания, что внутри него расположен ночной клуб, надпись была выполнена не по-нашему, но в детстве я изучала много экзотических языков и часть из них – вымершие. Сначала я подумала, что это клуб любителей ночи, ну по аналогии - в кошачьем клубе собираются любители кошек, к собачьем - любители пёсиков, а в ночном - любители ночи… и жестоко ошиблась. Дом, в который я без труда заглянула, совсем не напоминал планетарий, а скорее… у нас рядом с такими заведениями красные огни зажигают… но, может быть, я ошибаюсь? Нет… точно дом терпимости: на сцене там раздевались, в отдельных комнатах совокуплялись, кое-где принимали всякую дрянь, про алкоголь молчу - его разливали везде, так всё это безобразие ещё и сопровождалось оглушительным шумом (музыкой эту какофонию назвать никак нельзя – так можно оскорбить все семь нот) и негармонично яркой подсветкой. Я заткнула уши и поскорее покинула этот шумный дом, а заодно и этот мир. Был ли он порождением моего сознания, или сознания чьего-то ещё, или миром самостоятельным - я не знаю, но хочется надеяться, что к моим самым тёмным закоулкам души он не имеет никакого, даже крохотуличного отношения. Однако надо отдать должное, чтобы не таскать его в своей прозрачной - ура! - косметичке, итак выбрасываю: но кое-что мне в клубе понравилось. Одна лампа мигала быстро-быстро и ярко-ярко, в этих вспышках движения танцующих представлялись в новом видении. Я попыталась разобраться с этим эффектом. Начала с самой штуковины, она оказалась стробоскопом, какое-то оскопленное название, внутри уже заложено усечение... что-то в этом есть... усечённый свет - а ведь подходит! Чёрное и белое рядом... если бы ещё среди этих всевозможных подчеркнутых усечённым светом наслаждений ещё и присутствовало счастье – то можно было бы жить, но оно, видимо, сюда не захаживало. Повезло ему. Да, жаль, жаль, что нельзя подобными вспышками осветить человеческие мысли или эмоции, картина ночного клуба сильно бы изменилась... я попыталась увидеть, что бы было, если бы я подсветила мысли этих возникающих в свете и тут же пропадающих во тьме людей, находящихся в постоянном движении... Представила и уже потом - фьють! – к себе на историческую родину. Да, в клубе была одна взаимно влюбленная пара – а это оправдывало всё остальное, что в нем творилось, плюс саму постройку, включая фундамент.
Но не всё произошло так быстро, как я говорю незабываемое: "фьють!" (с потрясающе влекущей интонацией). Пришлось-таки задержаться на пару мгновений в "шумном" мире Кристи. Вылетая из совсем не клуба любителей ночи, я наткнулась на двух молодых людей, стоявших около своих автомобилей (я такие только на картинках и видела, не сразу определила в этих странных каретах автомобили). Одно авто было ярко жёлтым и маленьким (очень веселым и симпатичным), другое – оранжевее и больше, к тому же угловатее маленького и, наверное, дороже.
- Значит созвОнимся, - сказал один другому.
- СозвонИмся! – поправил ударения в словах собеседника владелец "желтка".
- А тебе не всё равно?
- Мне-то всё равно, ударению - не всё равно.
Он, видимо, был поэтом. Я решила проверить свою версию и залетела в голову предположительно поэта – ошиблась (ну не мой это бы мир, вот интуиция и давала сбои), он был прозаиком. Хотя пару стихов накропал, пару откровенно прозаических стихов. Проза же у него была значительно лучше. Я позаимствовала пару рассказиков и оставила в знак благодарности пыльцу истории моего королевства – не пиратка же я, чтобы автора без гонорара оставлять. Авось, да прорастет!
Ну, и стих украла, я же рецидивист:
Порой слова не могут передать
А ещё у меня исчезло чувство вины. Безвинная я теперь и без вина. Без того, что с пузырьками, чтоб им пусто было! Ни стыда, ни совести, ни королевства - в сплошную фикцию превращаюсь! Ладно, ещё прозрачная косметичка не дает расслабиться. Но что это незаметненько ползёт ко мне в сон?
Ба, знакомые всё лица! Страхи они же бесплодны, посему проникают даже в сон, даже в мой, но по своему подлому характеру (хотя с их позиции всё видится совсем не так), терзают меня больно, как совершенно реальные собаки. Причем собаки голодные и злобные. Алчущие страданий псы - они тебя сначала пугают, а потом жрут твой страх, усиливая его, таким образом образуется контур самовозбуждения. Бесплотные пёсики сокращают дистанцию, окружают, давят, душат, разрывают, грызут, лают и рычат, капают на тебя своей слюной и клацают зубами. От таких… милых и очаровательных созданий не так просто избавиться. Уси-пуси, идите к мамочке, она вас всех накормит своим добрым настроением, веселым характером и хрустальным смехом. Что это с вами? Мельчаете и скулите! Бежите, сломя лапы? Ату вас, ату! Кобели и суки, счастливого пути и не умрите с голодухи!
Уф! Утираю пот, который мне только снится…
В былые времена, когда нынешний пошлый Рим был роскошной и в то же время уютной Лас-Кой, а я – королевой, причем королевой наяву, а не только во сне, в столице процветали искусства и физкультура. Теперь же в столице магистрата предпочтение отдается спорту и массовым зрелищам. Например, раньше в такое чудное утро люди бы сделали каждый свою гимнастику, кто дыхательную, а кто – физическую, так чтоб пропотеть, а уж ближе к вечеру все желающие могли посетить театры и… но теперь другие развлечения. Сегодня стреляют в менестрелей, о чем заблаговременно и было сообщено по цветным экранам. Условленное место, условленное время: толпа собралась и шумела, колыхаясь в предвкушении потехи. Некоторые зрители жевали закусончики лёгкие и пили из фляжек – ужас! – как будто на футбол пришли…
Маркел взошел на свою трибуну в окружении телохранителей и высших чиновников (телохранителей заметно больше). Его рука с платком опустилась и «потеха» началась. Да, арбалетчики хорошо отшлифовали свое мастерство. Ни один из свободных поэтов, попавшихся в сети серой стражи за свои стихи (объявлены грязными пасквилями), не ускользнул от испытания стрелами. Для обретения свободны и жизни трём связанным менестрелям нужно было пробежать сто саженей мимо трибун с "высшим" светом и толпы "просто людей", но это расстояние живым не пробежать… серые арбалетчики знали свое ремесло. Мне хотелось улететь каждый раз, когда очередная стрела пробивала плоть и человек падал на камни мостовой, но я сдерживала себя (мы отвечаем за всё, что происходит вокруг нас – древняя мудрость). Я пыталась найти оправдание людям, которым вынесла приговор уже давно. Но не находила. И я виновата тоже, я ответственна за погибших менестрелей, ведь я выпила шампанское…
Депрессия достала меня, достала во сне. Я пыталась вспомнить яркие и летние моменты моей жизни, но окружали со всех сторон сплошь зимние, холодно-зелёно-синие. Грустно. Никто не обнимет, никто не подставит плечо, некому поплакаться всласть. Корона жмёт виски. Пришлось читать "вирши из шумного мира".
|
Copyright © 2000-2020
Сергей Семёркин