|
Новогодняя параноидально-сотовая сказка
Про то, как финны и шведы на Русь войной пошли
Под белыми небесами летали синие облака, на них жили добрые и злые снежинки. Злые в силу своего характера выбрасывали добрых с летающих облаков, а когда добрые противились такому положению дел, злые применяли карательные меры - топтали добрых по пальцам каблуками сафьяновых сапог и добрые кто молча, а кто и горланя веселенькие песенки, падали вниз. Людям, живущим далеко внизу, казалось тогда, что снег идет сам по себе и никакой межвидовой борьбы за существования среди снежинок нет. Представим еще раз эту умиротворяющую картину: белые небеса, синие облака, красный снег, который припорошил просторы бескрайней Руси. Эх, лепота!
Ничто, повторяю, ничто не предвещало беды. Даже наоборот: у каждой доброй снежинки красной был напильник-щекотальный и этим агрегатом снежинки буровозили по носам русичей. От чего русичи чихали, чесали носяры-шнобили-кнопочки-курносики и с поволокой на глазах грезили счастливым будущим празднеством, длинной в одну декаду и неисчестлимым количеством декалитров, которые несомненно будут упакованы за воротники шуб.
Сказочник повторяет для тех, кто как всегда опоздал: ничто, ничто не предвещало беды…
И вот как-то раз, наверное во вторник - а дело было зимой, потому и шел красный снег, а совсем не красный дождь - захотела злобная страна Финляндия, у руля которой находилось милитаристское правительство, очень агрессивно настроенное ко всем соседним державам, особенно к тем, что побогаче и побольше… так о чем это я? Ах да, захотела тысячеозерная Суоми расширить свою территорию за счет своего соседа, то бишь аграрной и мирной России, уже давно не сверхдержавы, а наполовину банановой наполовину нефтяной республики, к тому же с вертикалью власти, ослабленной демократией и прочими заразными болезнями.
Экономическая подоплека была весьма серьезной: финны все больше и больше увлекались своим новым кровожадным спортом: метанием трубок Нокия на дальность. А чтобы у каждого финна была отдельная площадка для метания сотовых телефонов, никакой Финляндии, понятно, не хватит. Так что как ни крути, а колонии просто-таки необходимо присоединять. И тут вектор думок буржуинов нацелился на юг… Но как напасть, ежели в России две беды - дураки и дороги? Одну еще можно цивилизованной армией одолеть, а вот две - никак. Пришлось искать стратежного союзника тире партнера.
Тут финнам и подвернулась Швеция под руку, натренированную киданием в даль мобил. А шведы они же буйные с детства, как налопаются сыра, так айда пошел часы колупать, а энто занятие зело по нервам бьет: пока все шестереночки друг с другом согласуешь, закрепишь, камешки отшлифуешь, стрелки навостришь, тут уж и вечер, и пиво простыло, и нервы как струны рояльные звенят, которые тугой на ухо настройщик перетянул, короче говоря, хочется кому-то в ухо залепить, а потом в лоб, а потом по лбу контрольный тумак дать. Конечно, шведы сразу согласились на Россию напасть. У них свеж в памяти был полтавский комплекс, который им наш царь Петр первый (а по сути он был единственным нормальным царем Петром в нашей истории, хотя тоже слегка на голову контуженным) привил.
(Муза - Сказочнику: "Милый! Да будет тебе известно, что сыр и часы производят швейцарцы, а отнюдь не шведы. Целую!" Сказочник - Музе: "Любимая! Да какая разница швед, швейцарец, они же все не православные, а значит нехристи. Обнимаю, целую!" Муза - Сказочнику: "Ты ортодокс, но даже такого я тебя лю…" Сказочник - Музе: "А у тебя я не первый и не последний, но я всё равно тебя лю…")
Стали две державы, образующие небольшую ось зла, зубы на Россию точить, да план Барбариски придумывать. Ведь кроме дураков и дорог у России сохранилась какая-никакая (тут сказочнику впору включить тал-л-лински-ий акцент) армия под миллион бойцов, некоторые с собаками обученными, - а это еще как минимум 10 тысяч голов, - попугайчиками, енотами и борзыми белками, а ведь есть еще и секретное оружие массового поражение, например, короткие саперские лопатки (и уж вовсе сверхсекретные отряды саблезубых бобров-камикадзе). С такими силами не хочешь, а всё равно будешь считаться. Да-с, не все россияне еще вымерли, хотя правительство и реформы этому крайне способствовали всегда - последний хрюндиль, который правительство тщательно маскировала под пряник назывался демонетизация льгот, именно им хотели русичей попотчевать сразу после новогодних каникул, когда простой народ от омохмелья восстановит силы. Но укорять последнее правительство особо нечего, своему народу вредить - это традиционное занятие бояр на Руси - в этом не трудно убедиться, если только историю читать не вдоль, а поперек.
Нет, откровенное военное вторжение в такую варварскую страну было для цивильных-не-маргинальных крестоносцев слишком глупо, опять же мог кто-нибудь погибнуть из легионов финско-шведских, а там же свободные семьи, это же сколько родственников сразу бы оплакивало одного-единственного чьего-то сына (дочь), чьего-то мужа (жену), чьего-то любовника (любовницу), погибшего в горячей одной-пятой-суши. Решили буржуи-капиталисты из северных стран применить рычаги экономические. Что было коварно как никогда, потому что российская валюта - незалежный и самостийный рубль был слаб: за один заморский доллар (слегка пошатнувшийся) давали 28 с полтиной целковых, а уж за еврик, сильный не по годам, и вовсе выкладывали целых 35 деревянных с копейками. О конвертированном рубле уже никто серьезно не говорил, о нем даже проплаченные журналюги не писали, он стал легендой и покрывался амальгамой где-то в анналах виртуальной истории.
И вот однажды ночью, то бишь в темное время суток, без объявления войны, две державы маленькие напали на одну миролюбивую аграрно-громадную страну… Примеры отморозившего задницу Наполеона и отравившегося грибами Адольфа были учтены, посему граница осталась в неприкосновенности и ни один бомбардировщик ее крылом не пересек, и никакие подлодки из нейтральных вод хвосты не высунули. Однако почти за сутки Россия практически пала на колени перед агрессорами жестокосердными, супостатами бесчувственными. Как сие возможно?
Об этом и сказка сотово-параноидальная, а выше кочевряжилась лишь присказка глупая. Что с нее взять, кроме анализов на ДНК и полного деклонирования.
В некотором царстве, в некотором государстве, одним похмельным - как всегда тамося бывало - утром продрал зенки местный люд и не поверил им. "Что за напасть, что за угроза? Где валидол, я пить его хочу! - думал каждый в отдельности русич-татарин-башкир-еврей-белорус-калмык (полный список национальностей см. БСЭ) и все вместе интернационалы. Да, повод для думок конкретных и заморочек реальных имелся весомый и значимый: все (повторяю: все) мобильники с экранов вещали недетское: "хозяин, пора менять конституционный строй и президента, а иначе я работать не буду!". А без мобилы же никуда! Эсэмэску не отправишь, чтобы кому-то в тележвачке "Хаза-2" иммунитет зафигачить (сказочник переходит плавно на молодежное арго) или какого-нибудь придурка из "Конвейера Дурилок Картонных-11" выкинуть. Начальника опять же анонимно в баню не пошлешь. А поговорить? Поплакаться в жилетку о том, что тебя бросила очередная и ты присматриваешься к следующей… трубе, что выбираешь мобилу по цвету экрана, тонкому стану, дизайну, послушности, ударопрочности, легкости, душистости, полифонии, допфункциям, тактильной приятности… о чем теперь вообще разговаривать?!! Новые телефоны они же всегда лучше старых. А если их не будет вовсе, то о чем будут писать в журналах глянцевых, что смотреть по телеку между скучными фильмами в красочных рекламных вставках?
Да-с. Катастрофа настолько глобальная ударила россиян поддых, что они долго не могли в себя придти. Так и ходили вне своих тел. И устраивали стихийный точки сборки.
Здесь в трактате самое время поговорить о методах дистанционных разборок (сказочник переходит на лекторский тон и поправляет очёчки, чтобы те еще более стильно еле удерживались на носу): практика дистанционных войн только еще отрабатывалась. То, что в Грузии легко прошло в виде роз. То, что на (в) Украине слегка буксовало в виде халявных (ох как это слово похоже на сало) оранжевых шарфиков. То десантировалось в России в виде паралича мобильников. Хотя, подобный прием не нов - Трою взяли на обыкновенного деревянного конягу. Так что в мире мало что изменилось за 3000 лет, кроме декораций.
Как известно (сказочник добавляет в свой голос обертона патриотизма), наш Президент не пьет. За него это делает другой человек. И вот он (ФИО засекречено) проснулся с привычной болью - чуть выше среднего по шкале доктора Похмелкина - между висками и тяжестью в желудке, которая грезила куда-то вырваться, и уже было хотел этот Имярек вызвать подмогу в виде пивка-холодненького, как на экране такой правильной трубке как Нокия (титановый корпус все дела) он увидел надпись: "меняй конституцию и президента!" (всё с маленькой буквы!) Тогда человек, который за Президента пил, обеспокоился: а ну как последний срок работы, который казался еще таким долгим, какие-то редиски (антоним человека хорошего) хотят похерить (то же, что и вычеркнуть)? Со слезами на глазах поклонник национальной идеи - а объединяют россиян только водка зимой и пиво с воблой летом - поплелся жаловаться на жизнь. Угадайте с семи раз к кому… (сказочник делает загадочный пассаж пальцами и закатывает глаза под потолок).
А у Президента в бункере уже жужжал улей из людей с погонами, без погон и с погонами, но в штатском. Из них дельных было 2 человека, остальные 129 видимо зря коптили потолок подземелья, ибо толк они явно не мироточили - это особенно ярко показал нынешний форс-мажор, больше похожий на пушисто-полного зверя песца.
- А где черный чемоданчик?
Вопрос повис в воздухе. Морской офицер сделал два бравых шага вперед и объяснил, изящно шаркая ножкой и краснея, что чемоданчик куда-то делся, а сеппуку (благородное название харакири) кортиком он делать не умеет. Да-с, бабахнуть так, чтобы двумя странами на карте Европы стало меньше теперь стало не просто не гуманно или не по-человечески (с этим еще можно смириться), а просто невозможно (что гораздо хуже).
(Сказочник молчит, попыхивая трубкой аки Сталин, щурится, и снова молчит).
А тут еще разъяснительные сообщения на сотовые стали приходить. Итак россиянам очень просто и понятно излагалось их будущие: ждут, мол, вас молочные реки и кисейные берега. А взамен надо лишь родину продать (снова с маленькой буквы). Бартер: мы вам цивилизацию, вы нам - державу. К тому же обещались вагоны гуманитарного печенья и цистерны джема (у буржуинов так наше варенье зовется). А за смену конституции и президента на счет каждого подключенного к сети ГээСэМ капало целых 100 у.е., плюс бесплатные эсэмэски до лета.
(Сказочник делает отступления в прошлое: почему-то вспоминался Бухенвальд и надпись на нем: "Каждому своё", и еще вспоминалось хэменгуэевское: "По ком звонит колокол?" и еще хотелось басовито вещать: "Бом, бом, бом!" но у сказочника не было музыкального слуха, посему от имитации звона он отказался).
Кто виноват и что делать? Два вопроса почти как Маркс и Энгельс слились в одну… даже не абстракцию, а грозную реальность. Ладно, почему Нокии и Эриксоны не работают, понятно - пятая колонна, которую вовремя не разоблачили. Но почему Самсунги и прочие Пантеки не пашут? Почему Сименсы и Алкатели бастуют? Тут и выяснилось, что дело не только в телефонах. Копать надо было глубже - до коммутаторов. Но копать стало сложно - нет, с лопатами на Руси по прежнему было хорошо, а вот компьютеры стали саботажничать почище мобил.
Собака-сутулая тут порылась вот где: главные буржуины-капиталисты из Нокии и Эриксона подсуетились, и нанесли непочестный ковровый удар с фланга - позвонили Биллу Гей-Тсу и объяснили ситуацию: мол, или нам помогаешь, или у твоего бойфрендика мы мобильник выключим, а он без Верти платинового и личного менеджера (положен каждому обладателю Верти) загнется как настоящий эстет. Как ты без него будешь? Спустишься до имиджа хорошего семьянина и гетересексуалиста? (вообще-то Билка таковым и был, но имидж…) Короче, Виндоусы всех мастей и версий дружными шеренгами перекинулись на сторону нашего дистанционного супостата.
Что же Красная армия? У ней же ни мобильников, ни заморских электронных болванов… свои есть! (сказочник жмурится как Радзинский, делает театральную паузу и, выбрасывая вперед руку, верещит): Не все так просто! Армия как раз закупила у Нокии (будь она не ладна!) для тестирования образцы новых батареек, работающих на этаноле, в количестве… 10 000 000 декалитров. И вояки наши тестировали батарейки во всех климатических и временных поясах… одинаковым образом. Не как в инструкции прописали, а как душа подсказала. То есть сворачивали плоскогубцами эту фиговину и выпивали спирт в горящие от нетерпения трубы, сиречь глотки. Потом закрепляли достигнутый результат…
И только в деревне Гадюкино стояло устойчивая тишь да гладь, да Божья благодать. Механизатор, а в миру алкаш Литрогонов сидел на покосившейся скамейке и исторгал в чистый окрестный воздух из своих легких перегар. Одет он был в вельветовую телогрейку и шапку из драного соседского кота, плавно переходящую в пончо, то бишь свитер без замка и рукавов, на ногах болтались стильно разношенные до дыр валенки кабысдохи. А кругом стояла устойчивая соборность, которая покрывала всё, даже местную трясину, и покой был такой, что дзенским монахам даже в медитации не сновиделся.
Тем временем (или этим) мимо халупы Литрогонова проходил белый медведь с-Умка и как водится у белых медведей, совсем мимо механизатора пройти не смог.
- Здорово, Степаныч!
- Видали и поздоровей, - икнул в ответ Литрогонов.
- Чего в мире происходит, а? У меня шкура в восьми местах чешется, мне еще бабушка говорила: бойся с-Умка жить во времена перемен, особенно когда шкура чешется в восьми местах.
- Не знаю.
- У тебя же телевизор есть? Ты должен знать, - припер когтем к правде медведь человека.
Да телевизор, сиречь дуроскоп, действительно имелся у Степаныча и был его тайной гордостью: механизатор никак его не мог дуроскоп пропить - никому черно-белый ламповый бронтозавр в Гадюкино на… (вам по пояс будет) не нужен был.
- Объясняю один раз. Раньше дуроскоп казал одну первую программу. А сейчас только снег показывает. А я снег и на улице видеть могу.
- Да, снежино знатный метет. А может штекер антенны вставить?
- Антенны и тем более штекера там отродясь не было.
На белого медведя с-Умку (местами чешащегося) и на человека (местами) Литрогонова падали красные снежинки и полировали носы собеседников мини-напильниками.
- Слышь, Степаныч, а ты меня перекрась в красный цвет, а?
(Что бы сказал Дарвин, увидев обыкновенного белого медведя с такими шубутными идеями? Куда бы делась теория видов и обезьяна пресловутая, которая эволюционировала до человека разумного?)
- Красный, как знамя? - уточнил Степаныч.
- Красный, как снег.
- Поллитра.
- Нету у меня самогона.
- Тогда ходи белый, как… холодильник.
- Я тебе огород весной вспашу.
- На … (вам по пояс будет) мне огород весной?! Где я и где весна? Поллитру давай!
Белый медведь с-Умка с сожалением вздохнул, и достал из-под полы шкуры своей поллитру, от этого и еще от того, что они выпили, шкура стала чесаться всего в семи местах. Жить не то чтобы полегчало, но точно повеселело. А после стадии "тыменяуважаешь" через стадию "поцелуйнолобызательную" медведь и человек доползли до драки лютой. То ли Азия чего-то не поделила с Европой, то ли наоборот, то ли это была священная религиозная война, то ли ксенофобная, то ли просто никто не хотел идти за второй поллитрой. Но причина уже не так важна, результат тепереча более ярок: кровь в Гадюкино лилась почище, чем в анимэ.
А красные снежинки всё падали и падали на Русь. И света в конце туннеля было не видно, даже акционерам Ю-кокоса.
Как луч солнца в темное царство, в кабинет Президента заглянула его дочь и отвлекла от жалобщика (тот наконец дошел).
- Папа, я тут поехала в школу и только в бронированном лимузине вспомнила. Я же не хожу в школу. А если я не хожу в школу, то значит гуляю, это же логично. Но гуляю я с маленькой модной пушистой симпампушечной сумочкой из заменителя шиншиллы Шэ-222. А это, - трясет зажатое в кулачке нечто неопределенное, но очень похожее на ядерный чемоданчик, - это же чемоданчик уныло черный, да еще и с наручником! Пап, он случайно не твой? (кладет нечто на стол).
- Не совсем мой. Точнее мой, но не совсем. Это вот его! - для кого-то просто папа указал перстом на человека, который пьет за… - вырезано конторой … - вырезано той же … конторой.
- А зачем вам чемодан с наручником? - спросила любознательная девочка.
Человек который пьет за Президента (всех не вырежете!) икнул и не покраснел. Это ему и не нужно было - он и так походил на рака вареного, особенно в области носа.
Пока происходил этот судьбоносный для будущего страны разговор, россияне разбирались с требованиями телефонных террористов. Все население агрессоры планировали делить так: владельцы Нокий становятся псевдофиннами, владельцы Эриксонов (или Сони-Эриксонов) - псевдошведами. Меняешь марку сотового - автоматически меняется псевдонациональность. Россия присоединяется к Финляндии и Швеции, но граница остается полупрозрачной. То есть шведам и финнам ее можно пересекать без виз в обе стороны, а псевдофиннам и псевдошведам - только в одну (угадайте с пяти раз в какую?). А так все остается по прежнему: пьянки круглый год, работа только когда денег нет, коррупция в органах власти, кабачковая мафия у горнила алюминиевых заводов и прочие местные колориты. Всё в целом так же, только без суверенности. И тогда -м-м-м!!! - инвестиции рекой, послабление в санкциях, принятие в Европу и Всемирную Фиктивную Организацию. Всем бесплатные мобильники (у кого нет), у кого есть - новые модели за полцены. Да, никогда Русь не была так близка к принятию новых варягов, как в конце декабря 2004 года.
Кто же спас страну? Кто герой? Об этом мы узнаем сразу после короткой рекламной вставки.
(здесь могла бы быть ваша рю… ря… рэ… реклама) Сказочник голосом Шаймиева: Рекламная пауза нужна почему? Потому что иначе не на что будет чак-чак есть да водку от Татспиртпрома пить, особенно рекомендую "1000-летие Казани".
Продолжение сказки. Апофеоз! (Сказочник дует в медные трубы и семинотьем выбивает у слушателей слезу, так как слуха у него музыкального по прежнему ни гу-гу).
Где-то под Великим Устюгом. Там где всегда мороз.
- Деда, а деда, а можно мне уже одной почивать?
- Да ты чо, Снегурка, белены объелась? Тебе же еще не исполнилась сто двадцать первая весна! А что мне завещали твои родители, а?
- Знать бы еще кто эти родители…
- Ну ладно, ты мне не перечь. Лучше продолжай блох вычесывать.
- Я уже всех вычесала.
- Тут как в олимпиаде важен не результат, а сам процесс.
- Можно мне тогда допингом побаловаться?
- Это можно.
Снегурка выпорхнула снегирьком из-под одеяло, остановилась около шкапчика, вскрыла его внутренности ключиком, достала бутылочку и рюмочку, отложила рюмочку и махнула рябиновки прямо из горлышка, раскраснелась, стала совсем на снегирька похожа и запорхнула обратно в скворечник, то бишь постельку, и продолжила она вычесывать янтарных гребнем у своего деда в бороде блох. По законам физики янтарь наэлектризовывался и между родственниками нет-нет да искорка и пробивала.
- Деда, а деда?
- Что еще?
- Я вот так понимаю. Дети - это настоящие люди. А взрослые - это то, что он них осталось.
- Это философия какая-то… - подумав, дед Мороз добавил, - от лукавого! Домострой лучше читай.
- Прочла ужо.
- Тут как в олимпиаде…
- Поняла, поняла. Про домострой. А вот про детей не поняла.
- Вот только опять не спрашивай откуда они берутся. Этого я тебе сказать не могу.
- Это я как раз и знаю. Я другого не разумею. Почему они в этом году не звонят. Сначала письма писали, потом мыло мылили, потом по энтому мобильнику трезвонить стали. А тепереча - ни гугу.
- Дай-ка мне его.
Снегурка вновь выпорхнула из-под одеяла, добежала до холодильника где в приемлемой температуре хранился сотовый, достала трубку, и впорхнула опять под одеяло (но предварительно совершила вынужденную посадку около шкапчика и не бесцельно, между прочим).
- Деда, тут хрень какая-то.
- Сколько раз я тебе внушал, бранных слов не употребля… хотя бы при мне… - дед посмотрел на экранчик телефона и пошел на попятную: - действительно хрень какая-то окаянная!
- Чего делать-то будем? Неужели дети на Руси без подарков останутся?
- Ты это брось, панику на мякине разводить! Лучше мне мухоморов в спирту подай. У меня от них кошеварка лучше соображает. И посмотри на заплатке сзади у этой хре… то есть трубки, откуда она родом.
Пока глотка деда судорожно пропихивала кадыком в желудок мухоморы, внучка разбиралась с хре… мобилой.
- Заморская. Маде ин не наша.
- Сам вижу, что не лапоть.
- Из Финляндии, - Снегурке пришлось зажмурить один глаз и только так зрачок сфокусировался и мозг смог расшифровать ребус из корявых латинских буквиц, совсем не похожих на родные и знакомые закорючки кириллицы и мефодицы.
- Так, там у нас кореш есть. Йолупукки.
- Деда!
- Так его зовут. К нему поедешь. Скажешь. Что если эта хрень не исчезнет с лика ясного мобил наших, то я его посохом огрею. Только уж от себя мата не добавляй.
И помчалась Снегурка к Йолупукки. А тот просто так мазу не поддержал. Ему видишь ли марафет подавай за крышевание, да не абы какой а от Горыныча.
(Йолупукки, разумеется, не был наркоманом, но ему очень нравились золотые рыбки, которых так смешно колбасило, если в аквариум бросалась щепотка дури, особенно смешно плавали - при этом меняя свой цвет - золотые рыбки, когда дурь была от Горыныча).
Делать нечего, ломаться некогда - надо детишек выручать. И помчалась Снегурка к Горынычу. Спрыгнула со снегохода около пещеры и заорала в темень-темную:
- Змей выползай!
Змей и выполз.
- Змей ты мне или не змей? - спросила красавица, предварительно она оправила короткую шубейку так, чтобы длинные ноги производили особенно убийственное для сердца мужеского впечатление, и резким взмахом головы откинула косу так, чтобы та бюст не закрывала.
- Змей! - сказала первая голова.
- Змей! - сказала третья голова, подумав.
- Не змей, я больше мальчиков люблю! - сказала вторая голова.
Подпрыгнула Снегурка, замедлилась, выхватила серп и снесла вторую голову у змея. А потом сапожком красным сафьяновым стала потихоньку отпихивать отрубленную голову с глаз долой из сердца вон, как будто той и не было никогда.
- Одним уродом в семье меньше! - сказала первая голова.
- Это хоть и похоже на гомофобство, но уже ничего не поделаешь, - сказала третья голова, подумав.
- Хорошо, что я назад расту! - высунулась четвертая голова.
- Тогда, раз ты мне змей, поделись своим зельем!
- Да забирай скока хошь, только дай мне еще разок побыть твоим змеем! - сказала первая голова.
- Теперь и мне будет видно! - обрадовалась голова четвертая, выглядывающая над обрубком от второй.
- Не все так просто, - подумав, сказала третья голова. - Понимаешь, мы расфасовали зелье по партиям и уже их сбыли. Все.
- Так что, дури нет?
- Я не сказал, что дури нет. Я лишь сказал, что мы сбыли все партии. Но есть еще мега-заначка.
- Она что такая большая?
- Нет, мне просто нравится слово "мега" (в этом месте Горыныч говорит голосом мега-переводчика Гоблина). Однако ее объема вполне достаточно, чтобы удовлетворить зуд-зуд Йолупукки.
- А где заначка? - нетерпеливо спросила девица, которая могла и коня на скаку, и в избу горящую, и змея сделать счастливым змеем.
- Она у бабы Яги. К ней на поклон иди, скажи, что от нас, - ответила за общий базар Третья голова, подумав, остальные кивнули и глумливо улыбнулись.
- Спасибо! - подпрыгнула Снегурка, замедлилась, и чмокнула в щеки все три головы.
- А как же… - хотела сказать что-то голова первая, но ее уже за ревом движка снегохода было не слыхать.
Избушка на курьях ножках поворачивалась то к лесу задом, то передом, то приседала, то раскачивалась, то вставала на одну ногу и вертелась, то падала и ударялась мягким местом о поляну, то курлыкала и пыталась улететь. В общем избушку плющило и временами колбасило не по-детски. Но Снегурка все равно не отошла от пути правды и повела себя в этой трудной ситуации как безупречный воин. Она подбоченилась и стала орать недуром и неперепелом и некозодоем, а сиреной свет атасовной, забивая все высокие частоты скопом:
- Бабка, а бабка, впусти! Это я, Снегурка!
- Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу… - заливался из окна избушки на курьях ножках старушечий голос. Пела эту отмазочную песню бабка уже второй час субъективного времени (Снегурка слегка подтормаживала тахионы, чтобы успеть везде).
- А у меня водка есть…
- Нас водкой не возьмешь!
- А еще рябина на коньяке, калина на арманьяке, шартрез на монахах, абсент на сахаре…
- Так бы стразу и… ну-ка геть отедова, шлимазал! - баба Яга цыкнула на кого-то невидимого в углу с рожками, тормознула избушку и открыла окно, - залазь отсюда, дверь после последней аварии, когда я крышу поймала, заклинило, кот в Сапогах обещался сделать, но его обещаний три года ждать надо, и это если еще повезет…. - старушенция сменила тон, когда в окно аки снегирёк-птичка-певчая впорхнула Снегурка в мини-шубейке, - А выросла как, и откуда у тебя только ноги растут?
- Бабушка!
- Да ладно. С такими ногами только на коврах-самолетах поди и подвозят. Пешочком не ходишь. Знаю, сама такой попрыгуньей была. Пока однажды один из моих любовников не приревновал к мужу и не отпилил мне по щиколотку ножку мою белую лобзиком-катаной-вострой.
У бабки на глазах навернулись слезы и пришлось из сбрызнуть изрядной дозой алкоголя…
А в это время дед Мороз не бездействовал. Сначала он как и положено выехал (весь такой в образе) в люди и создал иллюзию, что всё в порядке, причем в полном. Только особо трезвые и умные журналюги спрашивали: "а где Снегурка, почему в санях дед без внучки-то?", но им наливали и вопросы капали безответными в Лету. А в тайне - и поэтому об этом ни одна душа не знала (кроме сказочника, конечно, который сейчас корчит умную мину и щурится, но не потому что больше всех знает, а потому что у него близорукость) - старый проверенный временем революционер из мира лютого холода решил на всякий случай, а он как известно бывает разный, поспособствовать установлению счастья в отдельно взятую новогоднюю ночь в локально вычлененной из карты Мира стране. Да и пошатнувшуюся справедливость восстановить за одно, раз уж без этого нельзя.
- Запрягай! - голосом матерого прапорщика внутренней отборной дружины обратился он к шоферу.
А была ночь звездная.
- У нас же внедорожник новый, оленей-то давненько нет, - продрал глаза-пуговицы вечно сонный Снеговик, - кого запрягать-то?
- А я говорю запрягай!
- Куда изволите, ваш-благородь, - голосом денщика Швейка заговорил Снеговик.
- К корешу моему финскому.
- К Йолупукки?
- К нему самому.
- Опять будете водку жрать, - завистливо пробурчала целокупность снеговых комков.
- Не без этого.
- Но-о, - зевком погнал несуществующих оленей в реальную снежную даль Снеговик, и утопил педаль акселератора в пол.
- Скорость особо не превышай.
- Так гаишников же нет?
- Правила не для гаишников писаны.
- А сколько по насту разрешенная? А то я ПДД забыл.
- Ты зайцев не дави, оленей, лис, волков, песцов, геологов, туристов бестолковых. А какая у тебя при этом скорость будет не важно. Важно чтобы она была достаточной для торможения. Чтобы дистанция между бампером и препятствием живым была безопасной и пешеход не превращался после встречи с нами в мертвяка.
- Понял, ваш-благородь!
Домчались они до Суоми за минуты три-четыре. Без торможения у блокпостов с полосатыми шлагбаумами. Дед Мороз вышел из внедорожника, поднялся на крыльцо дома Йолупукки, постучал и ему тут же открыл дверь гномик.
- У нехристь! Помогаешь Йолупукки подарки паковать?
- Ага, - по-русски ответил нехристь, узнав в госте-нежданчике варвара с далекого юга. - А мумми-троли не помогают, они ленивые, почти как вы… добро пожаловать, или посторонним В…
- Вход воспрещен. Что я корпоративных стандартов что ли не знаю? Пшел вон халоп!
- От сатрапа слышу! - ляпнул гномик и зигзагами побежал в прекрасное далеко, но всё же разок валенком по позвоночнику своему короткому получил.
Поцеловались дед Мороз и Йолупукки троекратно.
- Чтобы потом, если я тебя посохом огрею, ты не говорил, что я не поздоровался.
- А зачем сразу посохом? - насторожился Йолупукки и на всякий случай перепрятал сало.
- Потому что ваши местные олигархи, которых вы не умеете ни в ежовых рукавицах держать ни в острогах содержать, совсем распоясались. Они всех наших от мобилок отключили, грозятся Русь-матушку захватить. А не мы ли вам суверенитет дали при царе-горохе, а?
- Это политика, она нас не касается.
- Политика всех касается, это как футбол, только без мячика и в командах народу больше, и еще судьи нет и красных карточек.
- Может быть, - разливая гостями принесенную водку, миролюбиво и компромиссно заметил суомский аналог варварского деда Мороза.
- Точно я тебе говорю. Так что давай, как кореш корешу лоббируй интересы детей русских. Пусть эти ваши олигархи выбирают или Россия или Новый год с подарками для своих цветов жизни.
- Почему?
- Потому что я тебя в любой момент посохом так отх… отхарактеризовать могу, что ты пастве своей финской только к августу доковыляешь. Пускай буржуины связь мобильную взад нам вернут! Мне дети дозвониться не могут! У меня подарки на складах что ли гнить должны?! Ась?! - и несколько сбавив обороты, чтобы совсем хозяина дома не морщить, добавил: - Сейчас же народ ленивый пошел, писем не пишет, все эсэмэсится, да еще без знаков препинания. А без связи же непонятно куда презенты везти?
- Да, не порядок. А Снегурку подождать не можем, она за дурью к Горынычу умотала?
- Знаю. Только это долго. Горыныч ее к бабе Яге пошлет, та к коту в Сапогах, тот к Кощею, тот к Русалочке, та к Гендальфу, тот к Красной шапочке, та к трем поросям, в общем, это будет длинная и местами неприличная история и мы не будем ждать ее конца.
- Да, тут как в олимпиаде…
- Вот именно!
И убежденный больше посохом, чем логикой, стал Йолупукки набирать какой-то номер на своей конечно же Нокии. И через семь минут Финляндия и Швеция без объявления причин пошли на попятную и установили с Россией мир.
А в это время в бункере нашего Президента черный-пречерный чемоданчик уже распахнул свою нутро и был активирован по полной программе. Но Владимир Владимирович подумал, что прежде чем нажать на красную кнопку (на самом деле она синяя, а временами и вовсе зеленая), надо позвонить другу Билу, а то как-то негоже стирать с лица Европы две страны, другу предварительно не позвонив.
По прямому телефону и медным проводам (старьё - а работает) сигнал помчался в Северную Америку.
(Кстати, некоторые думают, что спецсвязь происходит по оптике и всяким там спутникам. Враньё! По медному кабелю, который выкрашен на нашей территории под триколор, а в штатах - красно-белыми полосками и звездочками. Когда кабель ненароком перепахивает какой-нибудь колхозник у нас или фермер у них, то медь соединяют оперативно своими челюстями бобры, а в океане - дельфины, и только потом уже приезжают или приплывают мобильные бригады связистов и всё налаживают. Такие дела.)
А тут как раз затрезвонили многоголосьем разных мелодий мобильники всех форм-факторов. В бункере сразу стало уютно. Президент уже было хотел повесить трубку, но услышал голос друга:
- Хелло! Хорошо, что позвонил, я тебе свои новые бушизмы почитаю.
На тридцать восьмом новом бушизме, наш Президент все-таки вклинился в монолог ихнего Президента:
- Слушай, я тут Финляндию хотел бомбануть, вместе со Швецией.
- Так это же почти Чечня, делай что хошь! А вот послушай новый перл, я его родил, когда крекером поперхнулся…
- Но я передумал и не буду бомбить.
- Так у нас же демократия. Хошь бомби, хошь не бомби.
И президенты попрощались друг с другом. И переводчики попрощались друг с другом. И спецагенты попрощались друг с другом.
До Нового года осталось двадцать пять минут и Владимир Владимирович (а для кого-то просто папа) решил, что еще успеет встретить праздник в кругу семьи.
А за пять минут до боя курантов Снегурочка догнала на снегоходе внедорожник под управлением Снеговика, замедлилась, и на ходу перепрыгнула в него.
- Деда, а деда, пока я ездила к Йолупукки, а тот послал меня за дурью к Горынычу, а тот послал меня к бабе Яге…
- Внучка, потом доскажешь, к детям надо прибыть вовремя и в хорошем тонусе.
- Тогда по допингу?
- На троих.
- Я за рулем не пью! - пытался отказать Снеговик.
- Я приказываю! - отрубил попытку выйти из под тени субординации своего подчиненного грозный дед Мороз, а для кого-то просто деда.
И они выпили водки на троих. И к детям успели и стали одаривать настоящих, неиспорченных жизнью людей, находящихся в детстве… И подарки получили все дети широченной страны, разлегшейся на одиннадцати часовых поясах. И были дед Мороз и Снегурочка такие красные-красные, такие добрые-добрые, такие пушистые-пушистые. Разумеется, от снежинок, ведь шел красный снег, как это и положено в Новогоднюю ночь, даже если она слегка параноидальная и сотовая…
И только двумя неделями позже (Сказочник становится полупрозрачным, потому что одна его половина - и мы не будем говорить какая - заглядывает в будущее) российская академия наук обнародовала доклад группы авторитетных ученых, под руководством профессора Куй-гранды-пока-горячо, из которого недвусмысленно можно было заключить, что красный снег перестает быть красным, если с носа стороннего наблюдателя снять темно-розовые очки.
<<<на Повести
|