У капитана болела почка и он перечитывал «Капитанскую дочку». Это неплохой каламбур, но если у вас нестерпимо колит в боку, то вам не до стихосложения или словообразования. Боль так резко вспыхивала, что хотелось выпрыгнуть в окно и самоубиться. Бессмысленно — первый этаж и под окном деревянного дома разбита огромная клумба с цветами и мягким после дождя чернозёмом, умереть можно, только если упасть грудью прямо на кортик, но кортика у капитана не было. Почему болит только левая? Бессмысленный вопрос, хотя и интересно. Ведь почки — сёстры-близняшки, прожили с ним одинаковое количество лет и одинаковое количество дней, и отфильтровали примерно одинаковое количество гигалитров крови. Но болит только левая. Снова кольнула так, что крышка черепа чуть не отлетела под потолок! Капитан застонал и осторожно отпил теплой воды с лимоном, поставил кружку на стол. Мужчина в самом расцвете сил и в лёгкой стадии небритости лежал на диване с наваленными на него мягкими подушками. Капитан попытался — очень, очень медленно и осторожно! - сформировать своё тело в извилистую конструкцию в виде буквы «зю» так, чтобы почка успокоилась. Этого было очень тяжело добиться… чуть что не так в системе сдержек и противовесов и боль вновь наказывала капитан. За что? Это тоже дурацкий вопрос. Наука и жизнь отвечает только на вопрос: как? Больно! Всё остальное — не важно.

В комнату залетел Валера, у всегда вперёдсмотрящего и главного разведчика посёлка было такое хитрое, сияющее и румяное лицо, что капитану захотелось завыть. Гость водрузил на стол бутылку рома, взял один — один! - стакан и налил.

- Тебе не предлагаю… пью за здоровье твоей почки! - быстро выпалил Валера и так же быстро выпил. Его жена была той доброй феей, что исполняла в посёлке роль врача первой и последней инстанции. Дипломированный доктор уехал на курсы повышения квалификации (всего на месяц, как он сказал) и вот уже почти год не возвращался, и даже не обещал, что приедет. Видимо, в столице дела поинтереснее, чем в приграничной периферии. А супруга у Валеры суровая, если бы она узнала, что муженёк дал капитану рома, она бы вырезала любимому сердце чайной ложечкой (так больнее, чем скальпелем) и без наркоза.

- Рассказывай, только сразу по делу, никаких прелюдий, прямо к сексу переходи… - капитан начал медленно и осторожно двигать разными членами тела в разных направлениях, чтобы снова достичь положения «комфортное зю и почка не болит».

- Видно да, что я новости принёс! - Валера так широко улыбнулся в так слепил блеском здоровых и белых зубов, что хотелось завернуть что-нибудь трёхэтажное, матерное, и вглубь зайти на этажей так семь-восемь… Капитан ругаться умел виртуозно, но в связи с обстоятельствами всё в жизни как-то поблекло, вот если бы почка перестала болеть… он заложил книгу закладкой и положил дешевое и изрядно потрепанное издание повести Пушкина на стол. Стол был основательный — таким можно выбить дверь в новую жизнь или прибить вконец обезумевшего тирана.

- Дождь на улице моросит и ветер воет… - очень издалека начал Валера. Капитан вздохнул, набрался терпения и стал смотреть и слушать, а больше прислушиваться к своему боку. Кольнуло! «Едрёна кочерыжка!» - так можно привести мысль капитана к литературной форме.

- Ещё раз за твоё здоровье! - Валера осушил очередную чарку и продолжал. В общем, он ходил на охоту, пёс Барбос потерял всякую совесть и не чуял зверьё от слова «совсем», вернулись они оба мокрые, злые и без добычи... И на обратной дороге из распадка встретили этих…

- Говорят, наш вождь повелел окончательно решить вопрос с ними! - сообщил очевидное и невероятное Валера.

- Наш мудрейший, всёзнающий и всёпонимающий, всехлюбящий и всемилюбимый, непогрешимый и всемогущий вождь ты хотел сказать…

- Ну да…

- Накормили?

- А как же! Семёновна, как увидела эту горестную процессию беженцев, так всех в клуб зарядила и оперативно организовала горячее питание… там же и старики, и дети… а всего их человек тридцать будет, даже больше…

- А орел наш взлетел соколом?

- Ястребов что ли? - ухмыльнулся Валера. - Он сразу сел на свой киберпанковый мотоцикл и в райцентр метнулся в клубах синего выхлопного дыма. Ведь связи нет уже неделю, говорят, где-то кабель повредил пьяный экскаваторщик…

- Не иначе диверсия…

- Одно к одному…

- В церкви стихийное собрание?

- Да, народ стал подтягиваться… мнения разделились…

- Всегда так было и всегда так будет… плесни-ка мне рома!

- Жена же меня убьёт! - испугался Валера, а капитан улыбнулся, не всё же ему страдать.

- Не успеет! Командовать расстрелами буду я!

Выпили без закуски, у капитана загорелись глаза и Валера понял, что сейчас что-то будет, и это не всем понравится… так оно и вышло. Капитан выдвигался из дома медленно, Валера помог ему накинуть кожаный бушлат, всё-таки не май месяц и почку застужать совсем не надо… Маузер в деревянной кобуре капитан решил не брать… но кое-что в карман засунул, кое-что убедительное...

- А чего это за баул, ты собрался выйти из нашего порта приписки? - спросил любопытный гость, слегка пиннув ногой поклажу, приготовленную у порога.

- Ко всему готов... заграницей, говорят, есть хорошие почечные врачи, твою незабвенная, конечно, лютый врач… но мне явно нужно в клинику, а потом на воды…

Так они и балагурили, двигаясь короткими галсами к эпицентру бури.

В церкви собрались верующие и не очень, богатые и бедные, взрослые и дети, облеченные полномочиями и маргиналы, мясоеды и вегетарианцы, мужчины и женщины, а в целом — люди. Люди собрались. И уже поговорили и даже как-то не сошлись, ведь сойтись в едином мнение никогда не удается, чтобы не говорили пропагандисты. Капитана встретил шепот, больше неодобрительный, хотя некоторые и зааплодировали, а вечно молодой, вечно пьяный и вечно непутёвый (не путать с беспутным) холостой красавец Алёшка даже проорал гип-гип-ура…

- Всем желаю здравствовать и почками не болеть! - этой фразой капитан привлёк внимание и несколько разрядил грозовую обстановку. - Отче наш, и ваша честь! - капитан кивнул головой священнику и судье. - Если позволите, я скажу коротенько, минут на сорок (смешки среди прихожан разбежались), обещаю не призывать нарушать закон земной или идти против христианских заповедей, хотя они иногда противоречат друг другу… Кроме того, я не спаситель и не революционер, чтобы всех спасать или устраивать бунт, тем более русский бунт бессмысленный и беспощадный… (перечитываемая «Капитанская дочка» дала о себе знать).

- Говори, капитан, слушаем! - гаркнул Валера, которому жена тут же стала локтем толкать в бок, чтобы не высовывался, дети окружили супружескую чету. Настоящая семья это была, крепкая.

- Спасибо! Как вы уже знаете, к нам пришли гости и сейчас их Семёновна кормит в клубе, что довольно гостеприимно и немного по-христиански. А наш орел или сокол, я говорю о Ястребове уже поехал на своём чудо-байке сообщить куда следует… это правильно с точки зрения закона, так ведь, ваша честь? (это был риторический вопрос и капитан сразу продолжил). Тут, кстати, стоит отметить один момент, почему наш сапсан полетел на своём рокочущем двухколесном тарантасе, а не позвонил? Другими словам, почему связи нет?

- Экскаватор кабель повредил...- донеслось из толпы.

- Пьяный экскаваторщик — это легенда из новостей. Но всё сложнее. Вот господин Сидоров хотел пушнину продать и ездил в райцентр, чтобы в столице республики узнать нынешние цены, ведь мы знаем, что цены меняются почти каждый день… ну так что, господин Сидоров, удалось дозвониться или выйти в сеть? По лицу вижу, что не удалось. Тут одним экскаватором не обойтись. Всё несколько сложнее. Связь обрубили по всей республике, потому что проводится секретная операция по зачистке. И чтобы об этом не узнали за рубежом и мировая общественность не возбудилась, что наш вождь решает вопрос окончательно с этими… (капитан указал рукой в сторону клуба). А что с ними делают? Их сгоняют и под усиленным конвоем с овчарками грузят в поезда и увозят в далекие северные лагеря, из которых пока никто не возвращался. А уж что там происходит — я не в курсе. Ещё один момент, сейчас на севере нашей благословенной страны некоторых священников удаляют от паствы. Вы слышали, батюшка?

- Это сектанты!

- Вам виднее… только почему-то раньше они сектантами не были… у вас, кстати, друг же есть Феофан, боевой епископ, не одну горячую точку прошёл, а его же тоже отстранили… (священник притих, он не хотел обсуждать эту тему).

- А откуда вы всё это знаете, капитан? - решил перехватить инициативу судья.

- Заострю вопрос — не шпион ли я? Никак нет! Тут, конечно, никакой шпион на моём месте не признался бы, но вокруг меня всё-таки родина, а не чужбина, я ведь родился в вольном городе Гиле, который теперь вошёл в Отечество наше обширное… Так вот, я слишком стар и ленив, чтобы быть шпионом или разведчиком. Но у меня много друзей в разных портах и в том числе заграничных. Вчера оттуда (капитан указал на границу) гость приходил. Рассказывал. Но я не всему верю, люди часто ошибаются, не менее часто врут, а некоторые банально отрабатывают деньги, что им заплатили. Но кто я такой, чтобы кого-то судить? Ваша честь, вы знаете, что сейчас очень многие люди считаются неполноценными… вот сумасшедшие, например, цыгане и эти (снова был указан курс на клуб). Некоторых психов кастрируют, а некоторых уничтожают. У вас же супруга-графиня находится в очень привилегированной, но всё-таки психиатрической лечебнице… к тому же вы дружили с Раевским, входящим в Верховный суд.

- Почему дружил? - судья спросил возмущённо, тут было и возмущение по поводу жены, и по поводу друга.

- Потому что Раевский покончил с собой…

- Как?

- Не в курсе подробностей этой печальной истории, попробуйте сами узнать, когда связь заработает…

- А к чему это всё ты нам рассказываешь? - решил уточнить майор в отставке Герасимов.

- Я как раз хотел дойти до военных, которых уважаю всех и сухопутных наших героев, и моряков, я же капитан гражданский, вожу исключительно суда и лодки, иногда с контрабандой (снова смешки). Так вот… в армии тоже сейчас чистка идёт… генерал-лейтенант Дохтуров исчез, а вы же с ним из одного выпуска знаменитого Семёновского училища… гусарили, небось, по молодости… у ответственных за чистку армейских рядов товарищей в чёрном могут возникнуть вопросы. Но это частное, а вот и общее — сколько молодых людей повестки получили? (в толпе подняли руки, оказалось повесток пришло не две или три, как думали раньше). Поздравляю! Началась скрытая мобилизация, ведь скоро у нас война… с соседями, кстати… - но против такой новости возразили.

- Не может быть, с ними же подписан мирный договор! - у наиболее активных граждан возникли сомнения.

- Так точно, заключен и ратифицирован. Только вот почему-то к нам в республику прибыла Вторая гвардейская танковая дивизия. Я не военный эксперт, но, по-моему, майор, танки не очень подходят к обороне, больше к наступлению… Так вот, скоро будет война. У соседей тоже мобилизация и тоже скрытая. Кто нападёт первым — я не знаю, сколько война продлится — тоже. Я одно усвоил точно, с войны не все возвращаются… можно, конечно, верить в блицкриг почти без жертв…

- Это долг каждого солдата — выполнять приказ главнокомандующего! Мы пулям не кланялись! - закипел майор.

- Не сомневаюсь! - капитан вернул себе инициативу.

- К чему ты клонишь, спасти этих (слово было выделено) хочешь? - поставили вопрос ребром и даже несколько человек сразу, то есть вопрос коллективный.

- А не получил ли я за это деньги? Снова обострю… Валера, ты же мне весть про этих принес? (Валера подтвердил крайне убедительным кивком). Так получил ли я мзду по дороге сюда? Золотом, бриллиантами или пушниной? (Валера сделал гримасу, мол, какие бриллианты, не было никаких бриллиантов, дождь на улице только). Так вот, я перехожу к главному… что сейчас будет… - но капитана прервали, ведь человек предполагает, что знает будущее хотя бы на несколько секунд, а...

...а в церковь ворвалась Семёновна (убедительная как авианосная ударная группа кораблей) со своими пятью сыновьями, крепкими, как на подбор, хотя муж у неё был совсем не Черномор и не богатырь, а маленький мужичок, который всегда терялся на семейных фотографиях на фоне огромной жены и ещё более огромных сыновей. Но сейчас Борис Сергеевич был рядом с супругой и даже несколько впереди.

- Ну что, земляки, порешали гостей арестовать и сдать в лагеря?! - Семёновна всех прихожан в церкви обвела взглядом. - Я этого не позволю, так и знайте!

- Спасибо, активным массам, которые вернули мою речь от общего к частному…

- Капитан, ты сможешь провести их через границу? - очень стремительный и конкретный вопрос. Ответ на него был не менее стремительным и конкретным (никакой абстракции и жевания соплей):

- Смогу и выведу! - капитан для убедительности поднял руку, которая пресекала всякие сомнения в том, что у него не хватит сил, чтобы воплотить слово в дело. Что-то снова кольнуло в бок, но он даже не поморщился, не время сейчас для проявления слабости.

- Никогда я в тебе не сомневалась! - Семёновна по прежнему рвалась в бой, но пока не видела с кем…

- Но у меня всё-таки есть одно предложение, потому что мне нравится ваш посёлок, который стал портом моей временной прописки, и я уважаю людей, которые здесь живут. Так вот - я очень не хочу, чтобы у вас возникли проблемы из-за всей этой пиковой ситуации… ведь сюда скоро приедет отряд по зачистке и не обнаружит беглецов… Предлагаю вам вот какую цитату для будущих протоколов - капитан достал из кармана гранату и выдернул чеку (что капитан и сделал). Так что это я беру на себя ответственность за судьбу наших гостей, а вы мой личный демарш не могли прекратить, ведь кому охота умирать в такой дождливый день от разрыва гранаты… Вас поймут и репрессий не будет...

- А ты что же думаешь, что мы тут останемся? мы тоже границу перейдем! - взвилась Семёновна.

- Каждый выбирает для себя, женщину, религию, дорогу… я на выход, а то негоже в Божьем храме с гранатой находиться… - капитан вышел, в церкви загудели, и люди стали обсуждать, что делать… как показало будущее — подавляющее большинство всё-таки осталось в посёлке. И это понятно — слишком серьёзные и быстрые перемены мало кто любит.

Когда капитан пришёл в клуб без гранаты в руке. Он поздоровался с гостями и коротко обрисовал положение дел:

- Нам прямо сейчас нужно двигаться до границы, чтобы пересечь её как можно быстрее! В райцентр поехал гонец, и боюсь, что он вернётся не один. Не переживайте, с погранцами мы или договоримся, или как-то решим вопрос. Зовите меня просто капитан, - он улыбнулся. - Я доставлю вас на тот берег!

Конечно, возникли вопросы, но отвечал на них капитан уже в пути. Баул капитану принёс один из сыновей Семёновны, кажется, Павел (но его запросто можно было перепутать с близнецом Петром)… он хотел было сам нести эту нехитрую поклажу, но капитан не позволил, мол, своё барахло надо нести самому и закинул всё своё движимое имущество за спину, от чего капитанская почка взвилась и образовала очаг сепаратистской боли. На лесной тропинке цепочку людей нагнал Валера. Он был со старшим сыном Олегом и у обоих за плечами маячили карабины.

- Валера, а жена не заругает?

- Она нас нагонит около границы с остальными детьми.

- Серьёзное решение… это ведь надолго, Валера…

- Понятно, капитан, но как же вы без боцмана…

- Бери выше, должность старпома свободна…

- Сейчас ещё люди придут… мне и боцманом хорошо!

И действительно, люди пришли. Они были разные — Ольга, дочь богатых землевладельцев, которые в этих краях лишь охотились. Степан — лучший охотник района, да что района, наверное всей республики, да и в Отечестве был бы в лидерах, просто такого конкурса никогда не проводилось. Крапивины — восемь взрослых и пятеро малышей… или шестеро… все взрослые в этой семье были трудягами - фермерами, строителями и могли сделать всё в доме, как снаружи, так и изнутри (к такому настоящему труду они приучали и детей, бездельников в этой семье не было). Крепкий старик Пахом всю жизнь варил самогон, посему взял с собой самый компактный аппарат и секретные ингредиенты. Васильевы — пять человек, эти за экологичное хозяйство и в целом за ЗОЖ. Алёшка тоже сделал свой выбор… Всего набралось душ около двадцати пяти… Плюс «засадный полк» в лице Семёновны и её близких. Это не так мало на один посёлок. Не так просто бросить всё нажитое и родной дом и уйти из него, возможно навсегда...

С погранцами разговаривал капитан и диалога не получилось. Тогда главный переговорщик вспомнил, что добрым словом и карабином можно добиться большего и махнул рукой… из леса вышли Валера со Степаном и ещё пару охотников и «засадный полк»… супротив такого отряда, трое погранцов смотрелись бледно (хотя и были в маскировочной форме, да и автоматы у них имелись) и шансов на противостояние не осталось никаких. Только капитуляция, но с условиями, чтобы погранцы не потеряли лицо. Договорились так — нарушители границы их связывают… Сержанту даже поставили фингал под глазам для убедительности. Формальности, таким образом, были соблюдены и путники пересекли рубеж.

- Жребий брошен, - сказал капитан, пересекая небольшой ручей с топкими берегами.

Импровизированным мостиком через «Рубикон местного разлива» служили просто два крепких бруса и не очень ровно приколоченные на них сверху доски; полноценным мостом это назвать вряд ли можно, но переправа надёжная — ей пользовались местные для связи друг с другом через границу и перевозки контрабанды на осликах (а ослика можно ничего себе так нагрузить, между прочим).

Капитан выбросил в воду гранату (учебную, что важно, но не все про то знали). Раздался плюх, круги от гранаты быстро смыло течение. Классики утверждают, что каждый наш шаг отзывается в вечности. Капитан прислушался, никакого эха шагов командора. Он похлопал ладонью по наружному карману бушлата - «Капитанскую дочку» не забыл. Порядок. Странно, но и капитанская почка перестала болеть - каламбур довольно неплохой. Вдалеке со стороны посёлка раздался лай собак. Не догонят!

<<<на Микрорассказы