|
Холодно, брат
Ночь. Война. Развороченный муравейник. Окопы. Рядом двое. Родные лежат.
- Холодно, брат.
- Холодно.
… как эхо, только без эха.
- Война, брат.
- Война.
… всполох ракеты
- Спишь, брат?
… трассера пунктир - - -
- Спит…
Эх, огоньку бы, да нельзя - снайпер тут же снимет. И в полной тишине скрип сапог о сапоги. А в них потные портянки просыхают до утра.
ФИО - проявил себя фугас.
Кровь из носа. Кровь из ушей. Кровь из перебитой руки. Что-то в ней сломалось.
Тупая боль рихтует виски. Подробностей за пеленой цвета роз не разобрать.
На спину лечь для продуху и ртом рвать ночь.
И бить здоровым кулаком мягкую землю.
По што её делим? Молчат звезды.
- Брат?
…
- Брат!
…
- брат…
…
Пядь за пядью ладонь вымеряет стяжки по грунту, словно гусеница по листу. Нет, тут только гусеницы танков. Танки!?
Вроде, нет. Что это?
…
Рука. Родные узоры мозолей. Дальше, дальше! Каски нет. Кудри не треплет ветер. Они слиплись промеж себя. Дальше хуже - торс обрывается во что-то липкое.
- Брат!
Зажмуриться до слез и заснуть. И проснуться в мире, где война - только сон. Или слова из учебника истории.
Щека к щеке. Щетина колет щетину. Разбитые губы шепчут:
- Я отомщу, брат… Я отомщу.
Костер не потухнет до тех пор, пока в него не перестанут подкидывать дрова. А чьи это сильные руки всё подкидывают и подкидывают новое топливо? И переплавляются тела в уголь. И "дрова" питают пламя жиром, а землю - солью.
Доколь? Или у "дров" не бывает выбора? Или он есть даже у дров.
Утро. На оптике выступил конденсат. Надо бы протереть…
<<<на Эссе
|